В рамках проекта «Клуб читателей» газета ВЗГЛЯД представляет текст Бориса Пономарева о том, что России предстоит изменить приоритеты в научной жизни, поставив во главу угла биоинженерию.

1

В последнее время основной ньюсмейкер мировых СМИ – украинский кризис. Однако даже через невиданное со времен холодной войны информационное противостояние с завидной регулярностью пробивается тема однополого брака. Кому и зачем это надо?

«Начавшийся век продолжится под знаком модернизации человека – как невероятно мощного бизнеса»

Проще всего было бы заявить, что развращенное неправедно нажитым богатством западное общество окончательно погрязло в грехе, а представители европейской элиты – сплошь поклонники геев и ЛГБТ-активисты.

Возможно, и так, но есть сомнение: основной забойщик однополой инициативы – циничная и прагматичная Европа. Она пальцем не пошевелит, не имея конечной целью получение финансовых или политических выгод.

К тому же и темпы стахановские: законодательная легализация однополых браков в странах «старой» Европы и ряде штатов США – свершившийся факт. На очереди Восточная Европа и условно прогрессивная Прибалтика.

2

Ближайшую цель Запада понять несложно – разрушение института традиционной семьи. Очевидны и мотивы. Сложившиеся за века семейные отношения в условиях западной демократии не обеспечивают даже простого воспроизводства населения. Увы.

Окончательный ответ на вопрос, что делать, не знает никто, однако необходимость расчистить площадку для социальных экспериментов у западных экспертов сомнений не вызывает.

Ключевым фактором деструкции общественного сознания стало законодательное утверждение формулы «родитель номер один» и «родитель номер два» вместо привычных «мать» и «отец».

Англичане пошли еще дальше в своем законопроекте, разрешающем при искусственном оплодотворении подмешивать гены «родителя номер три». Строго говоря, совсем не обязательно, что третьим будет человек. Вашим вторым папой, извините, «родителем номер три», может быть кто угодно, например... баклажан.

Вполне согласуется с новыми веяниями новый германский закон об «интерсексе», по которому при регистрации новорожденных можно указывать наряду с мужским и женским еще и «неопределенный» пол.

3

Разрушением традиционного семейного уклада общество настраивается на новые этические и нравственные стандарты, как полагают на Западе – в контексте вызовов XXI века. Что же это за вызовы?

Первый. Клонирование человека и связанное с ним генное модифицирование. Уже сегодня, невзирая на законодательные ограничения, исследования в этой области в той или иной форме проводятся в большинстве развитых стран мира.

Вне всяких сомнений, в ближайшем будущем клонирование человека получит самое широкое распространение. Образ овечки Долли – слишком большое искушение для мировых финансов и жаждущих вселенской славы ученых.

На практике это позволит, к примеру, «воссоздать» заново самого себя, «воскресить» безвременно ушедших родственников, «перенести» в наше время достойных праотцев, живших многие века тому назад.

Сконструировать людей с заранее заданными физическими, эмоциональными и нравственными характеристиками, в том числе и для установления супружеских отношений. Не всякое общество способно это «переварить».

Вызов второй. В ближайшие два–три десятилетия в обиход войдут роботы-андроиды. Внешне мало отличимые от человека, комфортные в проживании, умные, исполнительные, настраиваемые под характер хозяина или хозяйки.

Помните в фильме «Терминатор-2» высказывание Сары Коннор о герое А. Шварценеггера: «Идеальный отец, никогда не накричит, не сорвется...»? Первые образцы японские компании представят уже в 2016 году.

Но будет ли человек конкурентоспособен в сравнении с андроидом?

Скорее всего, да. И это третий вызов: технологическая модификация человека – биоинженерия. Новые материалы, миниатюрные двигатели и сервоприводы дадут возможность заменить суставы, мышцы, всевозможные органы и части тела. Французы, например, уже освоили массовое производство протезов сердца.

Уже созданы первые биоаналоги человеческих органов: искусственная кожа, печень, искусственная сердечная мышца, межпозвонковые диски, первые искусственные участки кишечника. В 2017 году планируется начать испытания первой искусственной почки.

Достижения в микроэлектронике позволят внедриться в мозг и нервную систему человека с частичной или полной заменой их функций.

4

Готов ли человек к этому? Ведь прежде того ему следует разрешить ряд непростых нравственных и этических проблем.

Допустимо ли, с точки зрения общества и церкви, вступать в брак с человеком, у которого пятьдесят процентов тела – искусственные? А если сто процентов? Предположим, вопрос модифицированного тела решится положительно – оно, в конце концов, лишь вместилище для души. Но как быть с мозгом, когда он уже не мозг, а наполовину чип?

Несомненно одно: XXI век станет эпохой переустройства самой природы человека – как невероятно мощного бизнеса, индустрии, которая в разы превзойдет лидирующие сегодня IT и туризм.

На Западе надеются найти здесь ключ к решению важнейших демографических проблем, повысить качество «человеческого материала» и тем самым окончательно утвердиться в позиции глобального лидера. Ставки чрезвычайно высоки.

В таком случае – что же делать нам? Выход один: как всегда, стать передовее передовых. Это не отменяет ни космос с Марсом, ни ожидаемую и горячо обсуждаемую российскую реиндустриализацию, но приоритеты в XXI веке будут иными: человечество не повторяется.

Россия должна перешагнуть через однополую проблему – к вопросам социальной, общественной, нравственной легализации клонирования, генного модифицирования, биоинженерии и искусственного разума.

Определить стимулирующие налоговые, финансовые, структурные условия для проведения экспериментов, импорта технологий, и как результат – создания индустрии модернизации человека. Готовить общественное мнение к массовому внедрению таких достижений на бытовом уровне.

А первым шагом нужно законодательно разрешить в этой области то, что пока еще запрещено на Западе. Опыт ухода в отрыв на отдельно взятом направлении у России, слава богу, имеется.