Многие российские СМИ написали о закрытии Лиепайского рыбоконсервного завода, производившего знаменитые на всем постсоветском пространстве рижские шпроты.

Комментарии к новости также оказались вполне привычными: и про очередной «успех» Латвии по разрыву с Россией, и про то, что предприятие, созданное в конце XIX века еще в Российской империи и благополучно пережившее все бури прошлого столетия, не вынесло реалий национальной независимости XXI века.

Однако во всей этой истории есть еще один момент – возможно, самый ироничный.

По словам уже бывшего владельца завода Игоря Крупника, ныне перебравшегося на постоянное жительство в Израиль, к смерти предприятие подтолкнул отказ руководства латвийского Trasta komercbanka, где у него была открыта кредитная линия, пойти навстречу столкнувшемуся с трудностями бизнесу.

И можно было бы посочувствовать производству, растоптанному безжалостными банковскими дельцами, но у этого финансового учреждения отдельная и весьма любопытная история. Дело в том, что Trasta komercbanka является частью масштабного процесса чистки Латвией своей банковской отрасли.

С 2015 года банк находится в центре уголовного дела об отмывании денег и под управлением администраторов неплатежеспособности. За прошедшие годы он фигурировал во множестве скандальных разоблачений. Например, в ноябре 2019 года выяснилось, что среди его тайных акционеров были руководитель администрации президента Украины Виктора Януковича Сергей Левочкин, а также его сестра Юлия Левочкина.

А буквально на днях СМИ стало известно, что Trasta komercbanka попал в документы FinCEN (Сети по борьбе с финансовыми преступлениями минфина США). Согласно им, украинский олигарх Дмитрий Фирташ мог использовать этот банк для отмывания капиталов через покупку ювелирных украшений и вложений в недвижимость.

В общем, ничего удивительного, что Trasta komercbanka оказалось не до проблем лиепайского заводика, который пошел ко дну, не дождавшись поддержки кредитора. В этой банковско-шпротной истории сошлись сразу два главных тренда политико-экономического развития Латвии, да и в целом прибалтийских государств.

Принято считать, что Прибалтика, последовательно проводящая антироссийскую политику, в экономике сделала ставку на эксплуатацию традиционных связей с Россией: в первую очередь, конечно, транзита, но также и экспорта некоторых товаров (той же молочной и рыбной продукции).

Причем соседи очень долго пребывали в глубочайшей уверенности, что Россия тут ничего изменить не сможет и будет проглатывать их русофобию, безропотно продолжая финансировать. Так что события последних лет стали для них крайне неприятным сюрпризом: и то, что Москва ввела эмбарго на большую часть экспортируемых ими товаров (тех же шпрот), и то, что она смогла создать альтернативные транзитные маршруты в обход недружественных соседей. Из самых свежих новостей – тяжелейшее состояние Латвийских железных дорог из-за перенаправления Россией своих грузов на Усть-Лугу и другие отечественные порты.

Однако, если углубиться, ситуация еще более интересна. Дело в том, что прибалтийские республики (и в первую очередь именно Латвия) за последние десятилетия создали-таки с нуля одну очень важную и финансово «жирную» сферу, также работавшую на российский и в целом постсоветский рынок. Да-да, речь именно о банках.

Латвия действительно смогла организовать у себя «прибалтийскую Швейцарию», предоставляя широчайший спектр финансовых услуг, главным образом по выводу и «стирке» капиталов клиентов из бывших союзных республик. Республике на руку работала и близость национальных менталитетов, и распространенность русского языка, и хорошо знакомая и потому комфортная для соседей среда, и готовность латвийских структур не задавать лишние вопросы о происхождении средств.

В общем, все прекрасно понимают, как работают подобные тихие уголки мира, через которые ежегодно перекачиваются колоссальные сумы не очень чистых и откровенно грязных денег.

И все было хорошо. Пока в середине 2010-х внезапно не стало все плохо – и вот уже который год республика собственными руками уничтожает источник, обеспечивавший сладкую жизнь очень многим своим людям. А потому что выяснилось, что все эти отмывочно-офшорные дела – прерогатива куда более серьезных сил, которым совсем не понравилось, что на их вотчину покусились вассалы-лимитрофы, чьи функции сводятся к послушному исполнению команд сверху.

Так что из-за океана поступила команда, и республика начала покорно демонтировать созданную у себя банковскую систему: посыпались громкие разоблачения, были открыты уголовные дела, отзывались банковские лицензии, начались посадки – ну и, разумеется, врассыпную бросились прикормленные клиенты. Trasta komercbanka – только одна из множества латвийских финансовых структур, попавших под этот маховик.

Иронично, что, по существу, Россия может быть благодарна Западу за то, что тот перекрыл этот канал вывода средств из страны.

Вот и получается, что Лиепайский рыбозавод пал жертвой большой политики, нанесшей ему сразу двойной удар: с одной стороны – Россия, лишившая прибалтов своего рынка, а с другой – Запад, принудивший Латвию к зачистке (по сути, уничтожению) своей банковской отрасли.

Популярные материалы

	Бутина рассказала о пытках в тюрьмах США
	Страны ЕС договорились ввести сертификаты вакцинации
	Причиной гибели группы Дятлова могла стать фотобомба США