Из всей шумной и предсказуемой реакции Запада на задержание Алексея Навального – с признанием «узником совести», требованиями немедленно освободить и угрозами санкций – самой показательной является вот эта: «Атаки Кремля на Навального – это не просто нарушение прав человека, это оскорбление народа России, который хочет, чтобы его голос услышали».
Так заявил Джек Салливан, который завтра станет советником президента США по национальной безопасности. В его словах – самая суть политики Запада в отношении России.
Вот что нам продают: «друзья русского народа» (а даже самые русофобски настроенные западные политики всегда уточняют, что у них претензии не к народу, а к властям, под игом которых, по их мнению, стонет несчастный народ) хотят убедить население России в том, что протягивают ему руку помощи. Не нужно быть специалистом по истории отношений России и Запада, не нужно даже хорошо знать русскую историю, чтобы увидеть этот бесконечно повторяющийся прием: «тиранический режим» в России опасен для мира и собственных граждан, он стремится поработить все соседние народы и угнетает собственный, и только истинные герои бросают ему вызов, а Запад всячески помогает им в их тяжелой, но благородной борьбе.
Это настолько устойчивая конструкция, что она не меняется уже много веков. И это при том, что в России за последние 104 года было три совершенно разных государственных устройства и идеологических модели власти. То есть для того, чтобы верить в то, что русская власть угрожала миру и своему народу и при царях, и при большевиках, и при Путине, нужно быть или обыкновенным русофобом, или обыкновенным же идиотом.
Не будем вспоминать времена Ивана Грозного или Петра Первого – тогда Россией тоже пугали своих и чужих детей, но медиа и коммуникации не позволяли обращаться напрямую к «страдающему русскому народу». Но в последние почти двести лет с нами работают именно по этой схеме – «русская власть не выражает мнение народа, поэтому мы будем говорить от его лица». Мы – это Запад.
 |
Да, суть именно в этом, потому что ни Герцен, ни Ленин, ни белоэмигранты, ни Солженицын абсолютно не интересовали наших западных «друзей». То есть их реальные взгляды, устремления, борьба, метания и поиски – все это лишь повод для того, чтобы подтвердить простой пропагандистский тезис: власть в России не имеет никакого отношения к ее народу, власть эта тираническая и оккупационная, поэтому народ должен (нет – мечтает) ее свергнуть, а мы ему в меру сил поможем. Вся эта конструкция обслуживает совершенно прагматические геополитические интересы сдерживания или даже подчинения России. Поэтому помощь русскому народу иногда носит характер военной интервенции, а иногда ограничивается информационной войной.
Русские должны ненавидеть свою власть, свое государство (еще лучше – свою историю), тогда Россия погрузится в смуту и ослабнет. Казалось бы, против такого примитивного приема у русских давно уже должно было выработаться противоядие. Но проблема России в том, что одним из главных наших качеств является сильнейшая саморефлексия, сопереживание, сомнение во всем и вся. И в сочетании с вшитым в код нашей цивилизации стремлением к справедливости, всё это делает нас крайне доверчивым народом. Это не доверчивость дураков. Это доверчивость честных людей, ищущих правду и видящих в каждом, кто с чувством говорит о справедливости, честного и хорошего человека.
Это не раз выходило нам боком, но главным сдерживающим фактором всегда выступала разумная и ответственная власть. Но только до той поры, пока во власти или элите в целом не оказывалась критическая масса (не большинство, нет – даже и меньшинство незначительное) тех, кто не имел опыта работы по разгребанию последствий воплощения в жизнь «прекраснодушных мечтаний». Тогда в элите начинался раскол, в ходе которого, спекулируя на народных чаяниях, верх брала самая безответственная и авантюристически настроенная ее часть. Страна впадала в смуту, раскол – и едва не гибла.
Но как же ее тогда любил и хвалил Запад! Какие дифирамбы «народной власти» пели заграничные «друзья русского народа» – что после февраля 1917-го, что после августа–декабря 1991-го. Наконец-то русский народ скинул царское (коммунистическое) иго, наконец-то его лучшие люди получили власть! Теперь Россия станет частью цивилизованного мира, который с радостью примет ее в свои объятия!
Именно в такие моменты Россия разваливалась и гибла, а геополитические противники делили ее на зоны влияния и по дешевке скупали ее богатства. Но стоило России начать возрождаться, как ее сразу же снова объявляли угрозой человечеству, а ее власти называли тираническими и антинародными. Эта сказочка стара – повторить ее пора?
Пережив в XX веке две национальные катастрофы, Россия не просто исчерпала лимит на революции – она наконец-то научилась на своих ошибках. И усвоила простые истины. Русское государство – это форма организации жизни русского народа и созданной им цивилизации. Любая попытка противопоставить власть и народ, государство и народ – это или глупость, или измена, то есть провокация внешних противников. Любые претензии народа к власти, к элите в целом могут и должны решаться только внутри страны, только самим народом, а не агрессивно-крикливым меньшинством, провозглашающим себя «солью земли» и «голосом народа».
